Святая вода и рождение свыше.

Именно миква, благодаря своему особому статусу, дает нам возможность очищать и тело, и душу.
Но она не просто очищает.
Здесь мы отмечаем два важных момента.

Первый момент связан с тем отрывком из Библии, где рассказывается о посвящении Аарона и его сыновей в сан священников, коаним (коэн— священник), особых служителей при Храме.
И вот что интересно — сказано, что первым этапом посвящения Аарона с сыновьями в сан коаним было их погружение в микву:

Аарона же и сынов его приведи ко входу в скинию собрания и омой их водою (Исх.29:4).
Отметим, что погружение было осуществлено не для "очищения", а скорее для того, чтобы изменить их статус; т.е. для возвышения, для перехода на более высокую ступень.
Ведь первоначально Аарон и его сыновья ничем не отличались от других евреев.

Но после погружения в микву они как бы приобрели новый статус, стали коаним, священниками.
Второй момент, связанный с особым значением миквы, касается Богослужения в Судный день (еврейский праздник, день искупления грехов и Высшего суда).

Имеется в виду та храмовая служба, о которой говорится в шестнадцатой главе книги Левит.
(Хотя указанная служба не ведется вот уже более девятнадцати столетий, с тех пор как был разрушен Второй Храм, ее описание послужило основой для разработки другого Богослужения — синагогального).
Апофеозом всего Богослужения в Судный день в древнем Храме был тот миг, когда первосвященник входил в Святая Святых (особое помещение, где хранился ковчег с каменными Скрижалями). Этот праздник был единственным днем в году, когда смертному разрешалось туда войти.
Но прежде чем войти в это запретное помещение Храма, первосвященник должен был надеть особые белые одеяния. При выходе оттуда он вновь облачался в свои обычные "золотые" одежды.

В течение Судного дня первосвященник дважды входил в Святая Святых.
Поэтому от него требовалось пять раз менять одежды, поскольку всю церемонию он начинал и заканчивал в своем "золотом" одеянии.
И каждый раз, прежде чем переодеться, он погружался в микву:
священный льняной хитон должен надевать он, нижнее платье льняное да будет на теле его, и льняным поясом пусть опоясывается, и льняной кидар надевает: это священные одежды; и пусть омывает он тело свое водою и надевает их (Лев.16:4).
Окунаясь в микву, он менял свой статус.

Внешним символом всех изменений, которые происходили с ним, было переодевание.
Вступая в Святая Святых, первосвященник поднимался на новый уровень, отличный от того, на котором он пребывал до этого, что и давало ему право войти внутрь святыни.
Само же изменение статуса, или духовного уровня, достигалось путем погружения в микву.

Погружение для ритуального очищения в наши дни имеет тот же смысл, т.е. назначение всей процедуры состоит в изменении нашего духовного статуса.
Самым ярким примером такого изменения статуса может служить процесс обращения в иудейскую веру.
Перед нами самое настоящее изменение статуса.

В Талмуде (устном учении иудеев) сказано (Евамот 476): "Как только новообращенный погрузится и выйдет из воды, он становится евреем во всех отношениях".
Но что меняется в человеке при погружении в микву?
Ответ приводится в другом талмудическом изречении:
"Новообращенный, пришедший в объятия иудаизма, подобен только что родившемуся ребенку" (Евамот 22а).

Так нам открывается одна из тайн миквы: оказывается, тот, кто выходит из ее вод, как бы рождается заново.
Она становится неким эквивалентом материнского рожающего лона. Тот, кто вступает в микву и погружается в ее воды, как бы возвращается в чрево.
А тот, кто выходит из нее, уподобляется родившемуся заново.

В результате он получает совершенно новый статус.
Чрево матери — это место, полностью лишенное любого вида нечистоты и новорожденный вступает в мир совершенно чистым.
Аналогия между миквой и рожающим чревом просматривается намного четче, если вспомнить, что Библия, описывая первичное, самое примитивное, еще не организованное состояние вселенной в первые шесть дней Творения, говорит о создаваемом мире как о воде.

В первых стихах (Бытие 1:2) говорится: "Земля была пуста и не устроена; тьма — над бездной, а дух Бога парит над водой".

Далее рассказывается, как на второй день "верхние воды" были отделены от "нижних вод".

Наконец, на третий день воды были собраны в моря, в результате чего образовалась суша.

Вот почему можно сказать, что в некотором смысле вода представляет собой "утробу Творения".
Когда человек погружается в микву, он, условно говоря, добровольно попадает в состояние еще неродившегося мира, целиком ставя себя в зависимость от созидательной силы Бога.
Можно привести и более прозаическое объяснение.

Когда человек погружается в воду, он попадает в среду, в которой его жизнь невозможна.
Поэтому входящий в микву в буквальном смысле входит в такое состояние, где для него нет жизни.
Согласно Библии, человек, прекративший дышать, уже как бы не живет:
и душа моя желает лучше прекращения дыхания, лучше смерти, нежели сбережения костей моих (Иов.7:15).
Ибо воздух — и есть жизнь.

Таким образом, тот, кто погружается в микву, вступает на какое-то время в область смерти. А значит, когда выходит из нее — как бы рождается заново.
Кстати, здесь мы находим частичное объяснение тому, почему микву нельзя устраивать в емкости, изолированной от земли.

Миква. должна быть построена непосредственно в земле, примыкать к ней, ибо в некотором смысле она олицетворяет собой могилу.
Входящий в нее человек становится на время как бы неживым. Только тогда, выходя из нее, он обретает новый статус, "рождаясь" для новой жизни.

В связи с этим полезно отметить, что ивритское слово кевер, употребляемое обычно в значении "могила", в некоторых случаях обозначает "чрево".
И то, и другое представляет собой узловую точку, символизирующую рождение и смерть.
Наши мудрецы сравнивают человека, который погружается в микву, с посаженными в землю семенами.
Ибо семена возвращают растение к его истокам, с которого оно может начать новый цикл.
То же самое можно сказать о человеке.
Воды миквы становятся для него чревом и истоками. Когда он выходит из них, то становится как бы совершенно новой личностью.

Еще раз о микве и рождении свыше.

Почему я хочу подробней написать об обряде погружения в воду у евреев?
Дело в том, описание раввинами смысла этого обряда как нельзя лучше подтверждает то, что говорят о Таинстве Крещения Отцы нашей Церкви.
Это также ответ тем , кто проповедуют учение о рождении свыше, неправильно трактуя третью главу от Иоанна – разговор Господа с Никодимом.

Слово миква в буквальном переводе означает “скопление”.

В тексте Библии, где идет речь о законах ритуальной чистоты и нечистоты, сказано:
Все, на что упадет что-нибудь от трупа их, нечисто будет: печь и очаг должно разломать, они нечисты; и они должны быть нечисты для вас;
только источник и колодезь, вмещающий воду, остаются чистыми; а кто прикоснется к трупу их, тот нечист (Лев.11:35,36).

Божественную заповедь погружения в микву (особый бассейн, погружение в котором очищает человека духовно) можно рассматривать как переход из состояния причастности к смерти в состояние возрождения к жизни.

Что же особенного в ее водах?
Так ли уж невероятно, что различные воды имеют разную духовную природу?
И почему Тот, Кто дал водам миквы очищающую силу, водопроводной воде такой силы не дал?

Законы, касающиеся устройства миквы, позволяют глубже понять духовную природу ее вод.
Ритуальный бассейн заполнен свежей водопроводной водой.
С этим бассейном соединен резервуар, содержащий дождевую воду.

Причем очень важно то, что эту воду нельзя помещать в передвижной сосуд или переносить вручную.
Следовательно, вода, в которую мы погружаемся, прямо соединена с водой из естественного источника.


Задачей Ноя было спасти живое от потопа, поэтому потоп назван «воды Ноя», от слова «нейха» — умиротворение, покой.
Потоп подобен микве. Как воды миквы очищают погружающегося (и не просто очищают от духовных изъянов, а еще и добавляют святости) так и потоп, очистив мир, принес в него успокоение. Это был спуск для дальнейшего поднятия: не только прежнее отрицательное ушло из мира с потопом, но после него в мире прибавилась святость.